В последний раз более-менее серьёзно мы воевали в Чечне.
Считать серьёзным грузино-осетинский конфликт не позволяет традиционная "робость грузин",
а события в Крыму и на на Донбассе относятся к хорошо изученным ещё в 50-е годы прошлого века "конфликтам малой интенсивности".
В XXI веке, война в Сирии принципиально не отличалась от войн века XIX-го, ни в логистическом, ни в экономическом, ни во всех других своих проявлениях.
"Война XXI века" так и не смогла стать "войной высоких технологий" ибо военная наука в XXI веке прорыва не совершила, а военное искусство - деградировало.
XXI век пока не родил ни новых Мольтке, ни новых Гудерианов.
Вооруженным силам стали недоступны более-менее сложные схемы боевых действий даже не XIX-го, а XVIII-го века.
Какая армия мира сейчас повторит "Переход Суворова через Альпы"?
Стремление шойгаков достичь победы всё меньшими и меньшими боевыми и трудовыми затратами, приводит к профанации военного искусства.
Сейчас, как и в XIX веке основные боевые действия происходят на земле, а это значит, что на ВКС ложится самая серьезная нагрузка по обеспечению непосредственной поддержки пехоты.
Для обеспечения непосредственной поддержки пехоты необходимо завоевать господство в воздухе. Но даже это нам не удалось:
Вообще высокоточное оружие (ВТО), естественно, не изменило и не могло изменить тактику, оперативные действия, стратегию и характер сирийской кампании в связи с отсутствием у воинов Аллаха чего-либо, что может быть поражено средствами ВТО, что и придало этой кампании ряд отличительных свойств войн прошлого.
- Во-первых, применение ВТО увеличивает сроки боевых операций. Мы в Сирии возимся уже более двух лет..... Впереди ещё XX?!!.
- Во-вторых, высокая точность стрельбы бессмысленна, если не знаешь "куда пулять" и, следовательно, не позволяет экономить на количестве и мощности снарядов. То есть война - дорожает.
- В-третьих, дороговизна ВТО уменьшает степень огневого воздействия на противника, а это укрепляет его моральный дух.
- Наконец, в-четвертых, дороговизна ВТО определила эволюцию боевых действий: от непосредственного фронтового соприкосновения войска перешли к методике нанесения дальних поражающих ударов, дистанционные действия стали уверенно превалировать над ближним боем, огневые удары и боевые действия перешли от «сплошного и площадного», к «точечному» поражению отсутствующих у противника точечных целей.
В сирийской кампании (как ранее в Ирано-Сирийской войне) укрепилась тенденция массового бегства при применении противником массированных атак.
КМСС напомнает, что именно благодаря таким действиям ихи-хи-ловцев ими была повторно захвачена Пальмира.
Далее.
Важным компонентом современной войны (и Сирия это показала) является высокотехнологичная разведка. К ней относятся и средства радиоэлектронной борьбы, и космические спутники. Наши беспилотные летательные аппараты (БПЛА) в Сирии в условиях отсутствия у противника средств противодействия себя проявили достаточно хорошо.
А как они себя проявят при наличии таких средств и козе понятно....
Важнейшим условием для обеспечения успеха в современной войне является захват урбанизированных (укреплённых) районов .
Соответственно, театром боевых действий становится город, городское пространство. Но поскольку не обученные профессионалы развернуть бронетехнику в городе не в состоянии, то они пытаются "вбомбить города в каменный век".
Городские условия не налагают никаких серьезных ограничений на процесс ведения войны. Задача авиации при работе по городу определена опытом US-army во Вьетнаме - поразить как можно больше мирных жителей и места их массового скопления: школы, стадионы, больницы, храмы.
Т.н. мирное население - резерв армии противника.
Объектами авиаударов становится даже не люди, а инфраструктура города: необходимо перекрыть каналы подпитки оружием и продовольствием.
Людские ресурсы – это людские ресурсы.
Они важны.
Если людям перекрыть нефтяной, энергетический, финансовый «кислород», если у них закончатся боеприпасы, то дело разгрома пойдет в разы быстрее.
Если высокоточными средствами разрушить экономику, стратегические, промышленные, военные объекты противника, его армия сама капитулирует, как в Югославии.
В ходе предыдущих войн это уже практиковалось. Однако масштабы ликвидации жизненно важной инфраструктуры увеличились: раньше акцент делался на живую силу.
Война в Сирии обошлась нам минимальными потерями личного состава и авиатехники.
Конечно, каждая потеря – огромная трагедия.
Но важно понять, что сохранение жизней наших военнослужащих не является приоритетной задачей и ведёт к росту бюджетного дефицита (пенсии, льготы, квартиры).
"Гусар оставшийся живым после третьего боя - плохой гусар"